Королевское счастье: выйти замуж в Марокко

Выйти замуж за иностранца и уехать в чужую страну – это приключение с непредсказуемым финалом. Особенно если это страна с экзотическим бытом и менталитетом. Например, мусульманская Африка. Скажем, Марокко. Но удивительным образом именно в Оранжевом королевстве судьбы российских женщин чаще складываются благополучно.

Из нескольких тысяч россиян, проживающих сейчас в Марокко, 95% – женщины. В одном только маленьком курортном городе Агадире около 200 русскоговорящих женщин. Большинство из них – жены марокканцев, обучавшихся в советских и российских вузах. Вернуться домой с дипломом о высшем образовании, да еще и со светлоглазой женой, здесь считается престижным. Source
Но самое интересное, что и женщины, переехав за мужьями в Марокко, как правило, легко находят свое место в чужой стране. Объяснить это можно по-разному – их собственным везением и терпением, благодатным климатом, взаимопониманием с любимыми мужьями и даже либеральными взглядами короля Мухаммеда VI. Несколько лет назад 52-летний король инициировал реформы, которые расширили права и свободы разных групп населения, включая женщин. Да и своим собственным счастливым моногамным браком с компьютерным инженером Лаллой Сальмой Мухаммед VI демонстрирует стиль жизни, который призван сблизить Восток и Запад, традиции и современность.

Не у всех получается следовать его примеру. Но вот истории Амины и Екатерины, с которыми я познакомилась в Агадире, свидетельствуют: любовь и взаимное уважение сильно этот процесс сближения облегчают.

Амина, 46 лет, гид в Агадире

«Ни на одной марокканской свадьбе я не досиживаю до конца»

20 лет назад я знала о Марокко только две вещи – что это королевство и родина апельсинов. Но за любимым человеком готова была ехать хоть на край света. Его, кстати, так и зовут – Хабиб, что значит «любимый». И вот в 1995 году я оказалась в Агадире, в его родном городе. Муж инженер, ему предлагали работу в Касабланке, и я очень хотела туда поехать. Это такой бурлящий, современный город. Но Хабиб сказал, что он и так долго, семь лет, был вдали от родителей, пока жил в Кривом Роге – мы с ним вместе там учились, в одном институте, но на разных факультетах, муж на электротехническом, а я на машиностроительном. И теперь он хотел бы оказаться рядом с родителями до конца, потому что они уже совсем старые. Мне пришлось смириться. Агадир поначалу казался мне маленьким, удушающим. Кривой Рог хоть и провинциальный, но большой, просторный город, а тут горы вокруг, мне хотелось их отодвинуть. Или взлететь над ними. Но со временем я привыкла, и теперь для меня нет лучше места. Здесь мягкий климат, комфортный – не холодно зимой и не жарко летом. 300 дней в году солнце. Ветра сильные бывают и песчаные бури, но все это быстро проходит. Океан снимает все стрессы. Если чувствую себя плохо, прогуляюсь по набережной, помочу ноги, и силы возвращаются.

«Когда мне муж делал предложение, он сразу сказал, что у него есть одно условие – я должна принять ислам»

Когда мне муж делал предложение, то сразу сказал, что у него есть одно условие – я должна принять ислам. Ему это было очень важно, хотя у меня здесь много подруг, которым такое условие не ставили. И вот сразу после приезда мы пошли к местному юристу, который называется «адуль», он подтверждает принятие ислама и оформляет брак. В присутствии свидетелей мне нужно было сказать, что Бог один и Мухаммед его Пророк – это один из столпов ислама – на арабском языке. Позже с помощью мужа я выучила первую суру, Фатиху. Ну а потом сама понемногу стала учить арабский язык, чтобы читать Коран. Правда, этот язык оказался для меня слишком сложным, в отличие от французского, на котором теперь говорю свободно. В детстве меня крестили, но я не могу сказать, что переход в другую веру дался мне с трудом, напротив, с принятием ислама ушел некоторый дискомфорт. Постулат о триединстве Бога в Новом завете сбивал меня с толку, я не могла его понять. А с принятием ислама противоречие разрешилось, потому что в исламе Бог один. Дома мы живем по мусульманским традициям, но муж никогда не заставлял меня надевать платок. Периодически он задает мне вопрос, когда я до этого созрею. Но насильственных мер не предпринимает.
Родители мужа меня очень любили, отстраняли меня от всех бытовых дел. Только я бралась подмести – тут же подбегали: «Нет-нет, положи, не надо». Разрешали просто помогать. Вообще, это удивительная, нетипичная ситуация: к марокканским невесткам обычно относятся по-другому, чаще взваливают на них сразу все дела. А мне повезло. Свекр со свекровью почему-то воспринимали меня как сироту и все время призывали мужа обо мне заботиться. Хабиб признавался, что отец перед смертью ему так и говорил: «Ты смотри, не обижай ее, она сирота, ведь здесь у нее никого больше нет». Их уже давно нет, но они мне очень дороги. Благодаря родителям мужа я выучила берберский язык, потому что ни на каком другом языке они не говорили. Хочешь не хочешь, приходилось искать, как изъясняться. И все произошло как будто само собой. Сидим с племянницами мужа, я им по-французски слово, они мне его по-берберски. И я составляла свой словарик. Даже не заметила, как выучила. И когда я где-то в городе начинаю говорить по-берберски, вижу, как у местных жителей глаза округляются от изумления – потому что многие из тех, кто здесь родился, так и не выучили этот язык.
Большие праздники стали для меня испытанием. У мужа девять родных братьев и сестер, а сколько еще двоюродных! На Украине мы жили вдвоем с мамой в двухкомнатной квартире, а в доме родителей Хабиба нам пришлось делить 5-комнатную квартиру на 10 человек. А на большие религиозные праздники собиралась вся родня, включая двоюродных дядей и тетей. Не забуду, как первый раз мне пришлось встречать такой большой поток гостей и приветствовать каждого, в какой-то момент мне стало не по себе, и я сказала: «Все, больше не могу», ушла в свою комнату, закрылась и больше не выходила. Сейчас визиты близких родственников меня уже не утомляют. Но с праздников, вроде свадеб, на которых собирается по 200-300 человек и гуляют до 6-7 утра, я ухожу раньше. Еще ни на одной марокканской свадьбе я не досиживала до конца.
Мы с мужем любим проводить время вместе. Дома мы говорим и на русском, и на берберском языке – какое слово первым вспомнится. А наши сыновья знают и арабский классический, и марокканский диалект, и французский и английский языки. Главное – нам всегда есть о чем поговорить. Но мне очень трудно было привыкнуть к тому, что весь дом – на моих плечах. Сначала я злилась, но со временем мы притерлись друг к другу. Я перестала выдвигать мужу повышенные требования, а он перестал сопротивляться каким-то просьбам. В принципе, помогать жене по дому – не мужское дело. Так здесь принято. Хотя первые уроки марокканской кулинарии мне давал именно муж – в Кривом Роге он сам готовил и кус-кус, и таджин. Это все очень вкусно. Но самое любимое блюдо у меня, наверное, мишуи – барашек, зажаренный целиком в печи. Вообще-то я не очень люблю баранину, но мишуи – это особенное, ритуальное блюдо, его готовят только по большим праздникам. Хотя не только поэтому. Я люблю это блюдо еще и потому, что не я его готовлю – им традиционно занимаются мужчины.

 

Екатерина, 37 лет, независимый туристический агент, Мараккеш

Екатерина Козелкова уже 15 лет живет в Марракеше с мужем Абдеррахимом и двумя сыновьями – Низаром (14 лет) и Адибом ( 6 лет)

«В этой стране я каждый день открываю для себя что-то новое»

Мы с моим будущим мужем познакомились в Иванове, где оба учились в институте, поженились, муж там защитил диссертацию и стал кандидатом технических наук, у нас родился первый ребенок. А потом мы поехали на родину Абдеррахима, в Марокко. Было это в 2001 году. Я даже не представляла, что меня ждет. В Марокко религиозные традиции и обычаи, не фанатично, но повседневно соблюдаются, поэтому первое, что я сделала, когда приехала, – прочитала Коран, чтобы понимать, с чем мне предстоит иметь дело. Но ислам я приняла лишь через пять лет, и то только для того, чтобы получить гражданство. Муж очень спокойно к этому относится. Ведь он больше 9 лет жил в России. И поэтому даже здесь склоняется к российским традициям. А я скорее придерживаюсь местных правил, чтобы не выделяться. Сначала мне было очень трудно. Я совсем не знала французского, приходилось осваивать язык и заниматься маленьким ребенком одновременно. Но я сразу настроилась жить здесь с маленьким сыном и любимым мужем и понимала, что моя задача – приспособиться, а не сопротивляться укладу жизни, совершенно непохожему на наш. Через какое-то время я выучила разговорный диалект арабского и французский язык. И это помогло перестроиться.
Главная трапеза в Марокко – обед. И к этому надо было привыкнуть. Завтрак легкий – кофе или традиционный зеленый чай с мятой и булочкой. Утром надо обязательно найти время, чтобы купить продукты и приготовить еду на обед. Здесь не принято перекусывать сэндвичем. Обед для марокканца – это полноценная трапеза из двух-трех блюд, с салатом и горячим мясным блюдом. Все днем возвращаются домой, даже школы работают с перерывом на обед – дети и взрослые собираются за столом где-то в час дня, а в 2.30 все возвращаются в школу и на работу. А по пятницам на обед готовиться традиционное блюдо – кус-кус. Поскольку я работаю, мы в семье перенесли кус-кус на субботу, но раз в неделю я готовлю его обязательно, потому что мои дети и муж очень любят это блюдо. Еще мне долго пришлось привыкать к тому, что марокканцы никогда никуда не торопятся, поэтому часто опаздывают. Пыталась одно время бороться с этим, ведь в работе с туристами очень важна пунктуальность. Но все без толку. Теперь я изменила отношение, и стало жить намного легче: если мне надо куда-то к 9 часам, я назначаю встречу на 8.30, а марокканец как раз к 9 часам и подъедет.
Марокко поражает тем, что ни один город здесь не похож на другой. Мой муж родом из Касабланки, и мы сначала туда приехали в 2001 году. Я, конечно, была в восторге: «Ах, Касабланка!» Предвкушала всю эту восточную романтику, известную по голливудскому фильму. А оказалась почти что в нашей Москве – в шумном, европейском городе. Касабланка – главный экономический город Марокко. А административная столица – город Рабат, он в 60 км севернее, такой тихий, зеленый город. Касабланка и Рабат для меня – как Москва и Санкт-Петербург. Марокко – страна удивительного географического разнообразия и потрясающих контрастов. Ни один город здесь не похож на другой, каждый со своей изюминкой. Вы проедете всего 170 км к северу от Агадира и попадете в Эссуэйру – там тоже океан, курорт, но цвета в городе совсем другие – не песочный, а белоснежно-голубой, своя архитектура, уникальные сувениры из дерева. Совсем не похож на них Фес – древняя столица Марокко, центр духовной жизни. В Фесе был построен первый религиозный университет, там много медресе – духовных учебных заведений, самая большая медина (старый город), которая насчитывает 8 тысяч улочек узких – вы там заблудитесь без проводника. А еще там делают знаменитые кожаные изделия, шьют бабуши (знаменитые марокканские тапочки). Фес чем-то напоминает Иерусалим – туда даже паломники приезжают. Марокко – очень спокойная страна, открытая для всех религий и национальностей. Здесь есть арабские евреи, есть берберы-евреи, есть синагоги и святые места для иудеев. Семьи евреев, христиан, мусульман часто живут бок о бок, на одном пятачке, общаются, помогают друг другу.

«Если муж надумал второй раз жениться, первая жена должна дать свое письменное официальное согласие. Такого в мусульманских странах нет больше нигде»

Многоженства здесь вы не увидите, по крайней мере, у среднего и младшего поколений. За те 15 лет, что я живу здесь, у меня появилось много подруг-марокканок, и я вижу, как уверенно и спокойно они себя чувствуют, учатся в институтах, работают, а платок надевают только тогда, когда сами захотят. Нет такого, что девочке исполнилось 14 лет – и все, светская жизнь закончилась. Как известно, по Корану мусульманам разрешено иметь четыре жены. Но король Мухаммед VI произвел настоящую революцию в марокканском обществе: в 2003 году он внес много изменений в семейный кодекс, которые во многом уравняли права мужчины и женщины в семье. И если муж надумал второй раз жениться, первая жена должна дать свое письменное официальное согласие. Такого в мусульманских странах нет больше нигде. Иностранными женами здесь гордятся, такой смешанный брак считается даже престижным. Хотя, конечно, есть семьи, где есть конфликты, проблемы. Я знаю семьи (но их очень мало), в которых настаивают, чтобы русские жены не работали и носили хиджаб. Но благополучных историй все-таки гораздо больше.
У меня много знакомых и среди арабов, и среди берберов. Берберы – это потомки коренных жителей страны. У них свой язык (но разные диалекты), свои традиции. Арабы и берберы немного отличаются друг от друга. Арабы считаются более ленивыми, а берберы более терпеливыми и экономными. Вообще, все марокканцы очень дружелюбные, они любят общаться и приглашать к себе в гости. Если меня приглашает берберская семья, я знаю, что на столе будет все очень вкусно, хорошо, но по минимуму. А в арабском доме обязательно устроят пир горой. Берберы, давно принявшие ислам, соблюдают все каноны ислама. И ни в одном документе вы не увидите, кто это, бербер или араб. Но все-таки берберы очень берегут свою культуру. Они живут обособленно, дома разговаривают на своем языке, женятся на берберках. Они добиваются, чтобы их язык был законодательно признан официальным языком в Марокко. И я замечаю, что даже указатели на дорогах все чаще пишут на трех языках – арабском, французском и берберском. А в некоторых регионах страны в школах преподается берберский язык.
Я не устаю от Марокко, наоборот, каждый день узнаю что-то новое, не перестаю удивляться этой стране. Но связи с родиной не теряю. Я родилась в Рыбинске, на берегу Волги, и очень горжусь своими корнями. Дома мы говорим по-русски. Муж очень любит русскую музыку и культуру. Ко мне приезжают папа с мамой, а я сама раз в год езжу в Россию на выставку по туризму. Вдыхаю там сырой московский воздух, запах берез. Кстати, вот берез мне в Марокко не хватает. Но я нашла выход из положения – недалеко от Феса есть город Ифране, это горный курорт. Там лежит снег зимой, а летом можно прогуляться по лесу, а дома чем-то похожи на русские – с трубами, черепичными крышами. И когда на меня накатывает какая-то ностальгия или грусть, я еду туда, погуляю среди заснеженных тополей и домиков, и тоска проходит – как будто дома побывала. И можно опять радоваться жизни и проявлять восточное гостеприимство.

Чай с мятой заваренный в жестяном чайнике и разливаемый по стаканам особым образом ритуал, без которого невозможно представить день марокканца. Чай обыкновенный китайский зеленый, но мята местная и необыкновенно ароматная.

 

Благодарим Национальный Марокканский офис по туризму в России и странах СНГ за помощь в подготовке материала.
Метапоисковик авиабилетов. Мы ищем билеты на самолет по сотням авиакомпаний и находим за считанные минуты самые дешевые авиабилеты