Белоруска в Катаре

Там, за облаками

Договорившись об интервью с «катарской» белоруской, я меньше всего ожидал увидеть девушку в черной закрытой абайе, которая неожиданно заговорит по–русски. Мария Филипенко, увидев удивление на моем лице, лишь посмеется и скажет: нет, я не вышла замуж за катарца, просто не хочу выделяться среди местных. В черное она одевается часто, но далеко не всегда. Правда, и к белорусскому «дресс–коду» не возвращается. В Катаре не допускаются ни вырезы любой глубины, ни оголенные плечи или живот, ни даже шорты, которыми в родном Гомеле девушка уж точно никого бы не удивила. Понятно, что здесь Мария всего лишь иностранка. И соблюдать местные устои совсем не обязана. Но в стране, где чтут нормы шариата, на рожон лучше не лезть. Хватает на улицах и местных почтенных дам, и блюстителей нравственности, которые могут прилюдно сделать замечание за неподобающий внешний вид.

Мы усаживаемся в кресла кафе в одном из торговых центров Дохи, и гомельчанка начинает рассказ о том, как оказалась в «жемчужине Персидского залива». Оказывается, полтора года назад Мария Филипенко получила работу бортпроводника авиакомпании Qatar Airways и переехала из родного Гомеля в Доху. Близкие поддержали, помог опыт долгих заграничных путешествий и работы в США. Но это было не слишком осознанное решение, признается девушка. Просто подвернулась возможность, и упускать ее она не стала. А что я теряла, спрашивает сама у себя гомельчанка? Два высших окончила, с родителями и друзьями попрощалась. Ничего не оставалось, кроме как купить билет и с легким сердцем сесть в самолет до Дохи.

Правда, из–за резких перемен вливаться в новую среду пришлось, как говорится, с наскока. И то, что Катар страна с совершенно иными, чем в Беларуси, традициями и укладом жизни, белоруска поняла уже в первые недели пребывания. К нашему столику подходит официант, и Мария по–английски заказывает кофе. Как видите, с языком особых проблем нет, говорит она. Знание английского в Катаре сегодня практически поголовное. А еще до отъезда девушка окончила факультет иностранных языков, имеет специальность преподавателя английского и французского. Поэтому необходимость учить арабский отпала сама собой. Конечно, местные между собой говорят только на арабском. И не всегда уютно чувствуешь себя, когда не понимаешь, о чем беседуют в твоем присутствии катарцы, добавляет гомельчанка. Но это вопрос желания учиться. Курсов, репетиторов и банальных самоучителей в Дохе достаточно — не хватает только времени и сил. Все же рейсы отнимают у девушки по 4 — 5 дней в неделю.

Гораздо дольше, чем к новому языку, Мария Филипенко привыкала к тому, что рядом нет родных и друзей. Представьте, что вас выдернули из привычной среды и забросили в совершенно незнакомое место. Там говорят по–другому, одеваются совершенно иначе, ведут себя не так, как в вашей родной стране. Естественно, долгое время все как во сне. Нужно было найти жилье. К счастью, с ним повезло: в агентстве быстро подобрали нужный вариант. Плюс изматывал местный климат. Гомельчанка прилетела в Доху летом, когда здесь бывает даже плюс 50 по Цельсию. И к жаре, признается она, не может привыкнуть до сих пор. Словно в подтверждение слов Мария снимает с головы хиджаб и вытирает лицо платком. Сидящие рядом женщины недоуменно переглядываются. Для катарской девушки совершить такой поступок — значит обесчестить себя до конца жизни. Можно повязать его обратно, что и делает гомельчанка, но репутацию это не вернет.

Вообще о нормах поведения, если ты не местный, узнать в Катаре довольно сложно. Послушать рассказы других эмигрантов, подсмотреть за другими, что–то где–то прочитать — научиться азам жизни в стране можно только так. Сами катарцы об этом вряд ли расскажут, ведь они ведут очень закрытый образ жизни. И стать вхожим в их дом эмигранту практически невозможно. За полтора года переехавшей из Гомеля Марии удалось познакомиться только с двумя коренными жителями Дохи. Но в гости ее они так ни разу и не позвали. Потому что девушка не мусульманка, потому что не замужем и из Восточной Европы — для катарского парня сплошные противопоказания.

Oryx — один из символов катарской столицы

Мария говорит, что и у самих эмигрантов общаться с местными вряд ли получится. Ведь катарцы — это не только здешние арабы. В стране живут йеменцы, оманцы, саудовские арабы, суданцы, иранцы. Все те, кто в 70–х, после обретения Катаром независимости, попал под счастливую раздачу паспортов и стал «катари». Представьте, сколько нужно знать обо всех этих народах, чтобы общаться с ними на равных. К тому же эмигрантов, по большому счету, местные считают лишь обслуживающим персоналом. Кроме западных европейцев, конечно. К ним отношение в среде «катари» даже трепетное: англичане и немцы помогают в работе крупным корпорациям на должностях топ–менеджеров.

Зигзаг-башни

Впрочем, не пересекается Мария и с большей частью других приезжих. Примерно 70 процентов из них — это индийцы, филиппинцы, бангладешцы, непальцы и африканцы, занятые на возведении разного рода объектов в Дохе. Даже в деловом центре Дохи рабочих сотни, если не тысячи. Именно эти люди и построили этот город, а по большому счету, и весь Катар. Но они предпочитают держаться вместе закрытыми группами и не идут на контакт. Поэтому в основном гомельчанка дружит с выходцами из бывшего СССР — русскими и украинцами. Общается с индонезийцами, итальянцами и японцами. Но в целом эмигранты дружат именно по географическому принципу или если их связывает работа.

Именно в кафе за беседой с подругами проходит большая часть выходных Маши в Дохе. Увы, для прогулок город совершенно не приспособлен, а парки в силу климата можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и не парки это, если сравнивать их с белорусскими. Просто лужайки, где местами не слишком густо растут деревья, пальмы и кусты. Плюс ко всему доехать до них не так просто. Единственный приемлемый для девушки вариант — такси. Общественный транспорт в Дохе практически отсутствует, а пользуются им в основном мигранты–азиаты. Мария признается, что с ними ездить по городу боится. Женская компания для рабочих в Катаре остается несбыточной мечтой, и появление девушки в автобусе может спровоцировать их на необдуманные поступки.

Дом общества соколиной охоты

Конечно, в свободное время можно было бы путешествовать по стране, но постоянных перелетов ей хватает и на работе. А в самом Катаре смотреть особенно нечего. Древних культурных ценностей, кроме крепости на севере полуострова, не сохранилось. Доха — по сути, единственный город, если не считать нескольких мелких поселений в окрестностях американской военной базы и нефтеперерабатывающего завода. И именно в столице сосредоточена большая часть населения страны.

Сами катарцы находят спокойный отдых самым подходящим для себя. В выходные — здесь это четверг и пятница — семьи любят проводить время на набережной. Устраивают пикники на газонах, неспешно курят кальян, играют с детьми. Или просто остаются дома. Естественно, все это проходит без алкоголя: в стране он под запретом. Если где–то и можно найти крепкие напитки, то только в самых дорогих гостиницах и ресторанах. Есть еще один вариант: магазин за городом, где при наличии справки о доходах можно купить алкоголь не более чем на 10% от месячного заработка. Но в целом вся эта система очень сложная и годится разве что для иностранцев. Сами катарцы, в первую очередь в силу местных законов, алкоголь не употребляют вообще.

В районе Пеарл. Все здания построены на специальных насыпях

Тем временем часть посетителей кафе практически синхронно поднимается с мест. По звукам пения из динамиков становится понятно: люди откликаются на призыв муэдзина и отправляются на один из пяти ежедневных намазов. Мужчины уходят в свою комнату для молитвы. Женщины в свою — в другой части торгового центра. В помещении кафе остаемся только мы с Марией и еще несколько иностранцев. Гомельчанка пожимает плечами: специфика страны. Сама девушка признается, что совершенно не религиозна.

Скачайте необыкновенно полезное приложение Aviasales - поиск и покупка самого дешевого авиабилета среди 728 авиакомпаний. Уверяем вас, приложение Aviasales должно быть на смартфоне каждого путешественника и бизнесмена.  

Когда гости кофейни возвращаются с молитвы, Марии уже пора уходить. Завтра ей предстоит долгий рейс до Лондона. Через неделю будет Стокгольм. Еще через две, три, четыре — Москва, Стамбул и Франкфурт. Минск в расписании полетов белоруски пока не значится. Впрочем, сама Маша точно знает, что все это ненадолго. В Катаре, куда привела ее работа бортпроводника, оставаться она не планирует. Рано или поздно придется задуматься о личной жизни, а устраивать ее девушка хочет только в Беларуси. Мария пожимает плечами: не знаю, мол, сколько еще здесь пробуду. Но туда, где ждут и любят, вернуться планирует обязательно.