Юля Гавриш
Жилой фонд Израиля в основном представлен малоэтажными постройками.
После монументальных величественных московских зданий они кажутся
хрупкими, временными, словно возводя их, люди и не думали произвести
впечатление. Это дома, предназначенные для жизни — непростой жизни тех,
кто не склонен искать величия, но кто нашел свой угол, крышу над
головой, себя — и не более того.
Такое впечатление вполне
оправдывает и душа Израиля — старый город Иерусалим. Сердце Святой
земли, за которое в свое время бились крестоносцы, где спасены
и облагорожены многочисленные храмы и церкви, лишено глянцевого лоска
старых городов Европы. На облупленных боках зданий зияют пробоины
от вражеских орудий, на иных стенах — незатянувшиеся рубцы и трещины
многозначительно напоминают о прошлых веках. Что-то сохранилось, что-то
было отстроено заново, но снова подверглось коррозии. Нежелание
заниматься восстановительными работами кроется, скорее, в ментальности
израильтян, чем в недостатке средств. Слишком часто город захватывали
чужаки, слишком часто свершаются теракты. И если внутри себя люди
находят силы смириться с вопиющими приметами военного времени, которые
прочно вплелись в будничную рутину, то мотивации на то, чтобы латать
стены, которые в любой момент грозят обернуться мишенями, уже нет…
В Израиле
граница не мифический рубеж, который мы пересекаем, отправляясь
на отдых, и который в нашем сознании отмечен лишь шлагбаумами
и проверяющими паспорта чиновниками. Граница с Палестиной — высокий
бетонный забор, своего рода железный занавес, вырывающийся из земли
то здесь, то там, отделяющий поселения арабов от поселений израильтян,
напоминающий о том, что за периметром для другой стороны свои законы
и порядки. Целые арабские районы пролегают вдоль дорог от одного
израильского города до другого. Для местных жителей Палестина и Израиль
четко разграничены — эту границу они видят так явственно, словно
на внутренних веках отпечаталась географическая карта с перфорированным
пунктиром, режущим надвое землю. А вот неискушенному путешественнику
может показаться, что он передвигается на автомобиле по шахматной доске,
залезая то на черные, то на белые клетки. Часть христианских святынь,
в том числе, Вифлеем, где родился Иисус, по какой-то абсурдной причине
оказались на территории арабов. Такси, снующие из одного города
в другой, имеют знаки отличия: агрессивные черные крылья желтых машин
арабов не дают спутать их с израильскими, отличаются цвета и номеров.
Без специального разрешения миграция населения невозможна. Говорят, что
90% арабов имеют эти пропуска, а те 10%, в отношении которых есть
подозрения в подготовке терактов, сидят в тюрьмах. Но, вероятно, это тот
самый пример, подтверждающий лукавость статистики…
Вифлеем —
колыбель христианства, но, попав на территорию города, тут же
чувствуешь, что ступаешь в чужую, чуждую христианству страну.